Само по себе понятие «концлагерь» изначально означало специально оборудованное место массового содержания заключенных, гражданских и военнопленных, чаще всего, в военное время. Однако вторая мировая война навсегда изменила мнение человечества по поводу подобных учреждений.
А началось всё задолго до начала войны. Сразу же после прихода Гитлера и НСДАП к власти стихийно начали возникать места содержания идейных и политических противников, которые спешно и недисциплинированно организовывали штурмовики СА (Sturm Abteilung). Они размещались, где приходилось. Под них приспосабливались любые более-менее пригодные помещения. Век свой никому ненужная старая казарма с выбитыми окнами обносилась колючей проволокой, бралась под охрану по периметру и становилась концлагерем. То же «новое» назначение могли получить с лёгкой руки штурмовиков цеха, древние крепости и любые подходившие здания.
С другой стороны, в том же 1933г. стали появляться специально задуманные и построенные под нужды партии стационарные лагеря, получившие после войны всемирную известность. Были созданы главные внутригерманские лагеря в непосредственной близости от крупнейших городов: Дахау (Мюнхен), Бухенвальд (Веймар), Заксенхаузен (Берлин). Именно лагеря такого типа стали образцом для сотен появившихся в течение всей войны других. В этих лагерях изначально содержались нелояльные к режиму и простые уголовники. На раннем этапе многим удавалось отбыть определенный срок и беспрепятственно покинуть лагерь, подписавшись о неразглашении информации о происходивших за оградой событиях.
С приходом к управлению лагерями и их охраной Теодора Айхе, его «хозяйство» становилось всё мощнее, и всё более систематизировалось, совершенствуясь в своих методах работы с узниками. Охранники становились более и более дисциплинированными, а средства влияния на инакомыслящих - всё изощреннее. Он так же провёл централизацию, закрывая мелкие лагеря, концентрируя мощь своего «хозяйства» в более крупных «учреждениях». Появился новый крупный лагерь Лихтенбург, а следствием аншлюса (присоединения Австрии) стало появление Маутхаузена.
С началом войны «учреждения» стали работать по двум основным направлениям: ликвидация расово низших субъектов и трудовая деятельность. Особенно чётко это деление стало происходить после того, как в 1942г. было принято решение про «окончательное решение еврейского вопроса». Многие заключенные (чаще всего по национальному – т.е. расовому признаку) подлежали немедленному уничтожению. Других постигала та же участь в связи с их неспособностью к труду. Но очень многие работали в лагерях на производстве необходимых для воюющей Германии оружия, сырья и прочего. За саботаж на подобных производствах грозила немедленная смертная казнь.
Заключенные были разделены на определенные категории и носили на своей одежде соответствующие признаки различия. Людей различали по национальному признаку, по виду преступной деятельности (политический противник режима или уголовник), по сексуальной ориентации. Каждому присваивался порядковый номер. Политические противники режима отмечались красным треугольником, уголовники – зеленым. Социально и политически неблагонадежные лица носили черный треугольник, гомосексуалисты – розовый, а цыгане – коричневый. Евреи дополнительно отмечались шестиконечной звездой Давида.
Обычно лагерем руководили старшие офицеры СС, но бывали и исключения. Так, например, комендантом Освенцима был Рудольф Гесс, заместитель фюрера по партии, улетевший в мае 1941г. в Англию. Именно на основании его показаний, а также показаний других проходивших по делу обвиняемых, свидетельств очевидцев, трофейных документов и составлена приведенная в статье карта концлагерей Рейха.
Менее важные должности занимали младшие офицеры, унтер-офицеры, рядовые, непосредственно работавшие с узниками и проживавшие в казармах, по условиям лишь ненамного лучше лагерных бараков. В среде заключенных руководством лагерей искусственно нагнеталась вражда на любой пригодной почве для того, чтобы обезопаситься от возможных бунтов. Будь то национализм, прежняя страна проживания, но чаще всего уголовники назначались барачными старостами (т.н. «капо») и силой страха наказания руководили запуганными сильными сокамерниками. Очень часто в лагерях постоянно находились работники Гестапо (Geheine Staats Polizei), которые не подчинялись руководству учреждений.
Документация велась очень скрупулезно. Возможно, именно по этому Нюрнбергский процесс и смог так убедительно доказать преступность подобной практики, опираясь на документы и архивные материалы самих же обвиняемых. Как один из примеров, можно привести обозначение в документах причину смерти специальным шифром:
14 f 1: естественная смерть;
14 f 2: самоубийство или смерть от несчастного случая;
14 f 3: расстрел при попытке к бегству;
14 f I: экзекуция;
14 f 13: Особое распоряжение по поводу больных и слабых заключенных (акция 14f13, согласно которой слабые и больные заключенные умерщвлялись).
Медицинские эксперименты над пленными являются еще одним страшным примером методов работы с узниками. Известны случаи умерщвления испытуемых (зачастую – советских военнопленных) инъекциями бензина.
К концу 1944г., когда немцы стали оставлять захваченные районы восточной Европы, где было очень много лагерей, огромные массы заключенных перегонялись на запад, чтобы и в дальнейшем служить рабочей силой, а следы зверств оккупанты старались тщательно устранить. В этом движении людей участвовали порядка 700 000 человек, из которых 200 000 были евреями. Многие из них погибли от голода и холода по пути, а те, которые дошли до пунктов назначения еще были обречены на участие в агонии Рейха, когда всем было очевидно, что конец близок, но не было понятно насколько. Охрана тогда особенно свирепствовала и очень часто, убегая, убивала столько измученных людей, месяцами не получавших и куска картофельной ботвы, на скольких хватало патронов. Когда советские войска и союзники то и дело находили всё новые и новые лагеря, полные не похожих на людей узников, их охватывал ужас и недоумение, как люди могли так обращаться с людьми.