|
Стихотворения посвященные героям войны.
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Понедельник, 23.07.2012, 13:13 | Сообщение # 141 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Асеев Николай Николаевич
Надежда
Насилье родит насилье
и ложь умножает ложь,
когда нас берут за горло,
естественно взяться за нож.
Но нож объявлять святыней
и, вглядываясь в лезвиё,
начать находить отныне
лишь в нем отраженье свое, —
нет, этого я не сумею,
и этого я не смогу:
от ярости онемею,
но в ярости не солгу!
Убийство зовет убийство,
но нечего утверждать,
что резаться и рубиться —
великая благодать.
У всех, увлеченных боем,
надежда горит в любом:
мы руки от крови отмоем,
и грязь с лица отскребем,
и станем людьми, как прежде,
не в ярости до кости!
И этой одной надежде
на смертный рубеж вести.
1943
Ахматова Анна Андреевна
Мужество
Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.
Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова,
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем
Навеки.
23 февраля 1942
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Суббота, 28.07.2012, 15:29 | Сообщение # 142 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Берггольц Ольга Федоровна
Из блокнота сорок первого года
В бомбоубежище, в подвале,
нагие лампочки горят...
Быть может, нас сейчас завалит,
Кругом о бомбах говорят...
...Я никогда с такою силой,
как в эту осень, не жила.
Я никогда такой красивой,
такой влюбленной не была.
29 января 1942
Отчаяния мало. Скорби мало.
О, поскорей отбыть проклятый срок!
А ты своей любовью небывалой
меня на жизнь и мужество обрек.
Зачем, зачем?
Мне даже не баюкать,
не пеленать ребенка твоего.
Мне на земле всего желанней мука
и немота понятнее всего.
Ничьих забот, ничьей любви не надо.
Теперь одно всего нужнее мне:
над братскою могилой Ленинграда
в молчании стоять, оцепенев.
И разве для меня победы будут?
В чем утешение себе найду?!
Пускай меня оставят и забудут.
Я буду жить одна — везде и всюду
в твоем последнем пасмурном бреду...
Но ты хотел, чтоб я живых любила.
Но ты хотел, чтоб я жила. Жила
всей человеческой и женской силой.
Чтоб всю ее истратила дотла.
На песни. На пустячные желанья.
На страсть и ревность — пусть придет другой.
На радость. На тягчайшие страданья
с единственною русскою землей.
Ну что ж, пусть будет так...
Январь 1942
Блокадная ласточка
Весной сорок второго года множество ленинградцев носило на груди жетон — ласточку с письмом в клюве
квозь года, и радость, и невзгоды
вечно будет мне сиять одна -
та весна сорок второго года,
в осажденном городе весна.
Маленькую ласточку из жести
я носила на груди сама.
Это было знаком доброй вести,
это означало: "Жду письма".
Этот знак придумала блокада.
Знали мы, что только самолет,
только птица к нам, до Ленинграда,
с милой-милой родины дойдет.
...Сколько писем с той поры мне было.
Отчего же кажется самой,
что доныне я не получила
самое желанное письмо?!
Чтобы к жизни, вставшей за словами,
к правде, влитой в каждую строку,
совестью припасть бы, как устами
в раскаленный полдень — к роднику.
Кто не написал его? Не выслал?
Счастье ли? Победа ли? Беда?
Или друг, который не отыскан
и не узнан мною навсегда?
Или где-нибудь доныне бродит
то письмо, желанное, как свет?
Ищет адрес мой и не находит
и, томясь, тоскует: где ж ответ?
Или близок день, и непременно
в час большой душевной тишины
я приму неслыханной, нетленной
весть, идущую еще с войны...
О, найди меня, гори со мною,
ты, давно обещанная мне
всем, что было, — даже той смешною
ласточкой, в осаде, на войне...
1945
В Сталинграде
Здесь даже давний пепел так горяч,
что опалит — вдохни,
припомни,
тронь ли...
Но ты, ступая по нему, не плачь
и перед пеплом будущим не дрогни...
Побратимы
Михаилу Светлову
Мы шли Сталинградом, была тишина,
был вечер, был воздух морозный кристален.
Высоко крещенская стыла луна
над стрелами строек, над щебнем развалин.
Мы шли по каленой гвардейской земле,
по набережной, озаренной луною,
когда перед нами в серебряной мгле,
чернея, возник монумент Хользунова.
Так вот он, земляк сталинградцев, стоит,
участник воздушных боев за Мадрид...
И вспомнилась песня как будто б о нем,
о хлопце, солдате гражданской войны,
о хлопце, под белогвардейским огнем
мечтавшем о счастье далекой страны.
Он пел, озирая
родные края:
«Гренада, Гренада,
Гренада моя!.. »
Но только, наверно, ошибся поэт:
тот хлопец — он белыми не был убит.
Прошло девятнадцать немыслимых лет —
он все-таки дрался за город Мадрид.
И вот он — стоит к Сталинграду лицом
и смотрит, бессмертный,
сквозь годы,
сквозь бури
туда, где на площади Павших Борцов
испанец лежит — лейтенант Ибаррури.
Пасионарии сын и солдат,
он в сорок втором защищал Сталинград,
он пел, умирая
за эти края:
«Россия, Россия,
Россия моя...»
И смотрят друг другу в лицо — на века —
два побратима, два земляка.
1952
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Суббота, 28.07.2012, 15:33 | Сообщение # 143 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Берггольц Ольга Федоровна
Армия
Мне скажут — Армия... Я вспомню день —
зимой,
январский день сорок второго года.
Моя подруга шла с детьми домой —
они несли с реки в бутылках воду.
Их путь был страшен,
хоть и недалек.
И подошел к ним человек в шинели,
взглянул —
и вынул хлебный свой паек,
трехсотграммовый, весь обледенелый,
и разломил, и детям дал чужим,
и постоял, пока они поели.
И мать рукою серою, как дым,
дотронулась до рукава шинели.
Дотронулась, не посветлев в лице...
Не видал мир движенья благородней!
Мы знали все о жизни наших армий,
стоявших с нами в городе, в кольце.
...Они расстались. Мать пошла направо,
боец вперед — по снегу и по льду.
Он шел на фронт, за Нарвскую заставу,
от голода качаясь на ходу.
Он шел на фронт, мучительно палим
стыдом отца, мужчины и солдата:
огромный город умирал за ним
в седых лучах январского заката.
Он шел на фронт, одолевая бред,
все время помня — нет, не помня — зная,
что женщина глядит ему вослед,
благодаря его, не укоряя.
Он снег глотал, он чувствовал с досадой,
что слишком тяжелеет автомат,
добрел до фронта и попал в засаду
на истребленье вражеских солдат...
...Теперь ты понимаешь — почему
нет Армии на всей земле любимей,
нет преданней ее народу своему,
великодушней и непобедимей!
* * *
Ленинград — Сталинград — Волго-Дон.
Незабвенные дни февраля...
Вот последний души перегон,
вновь открытая мной земля.
Нет, не так! Не земля, а судьба.
Не моя, а всего поколенья:
нарастающая борьба,
восходящее вдохновенье.
Всё, что думалось, чем жилось,
всё, что надо еще найти, —
точно в огненный жгут, сплелось
в этом новом моем пути.
Снег блокадный и снег степной,
сталинградский бессмертный снег;
весь в движении облик земной
и творец его — человек...
Пусть, грубы и жестки, слова
точно сваи причалов стоят, —
лишь бы только на них, жива,
опиралась правда твоя...
1952
Осень сорок первого
Я говорю, держа на сердце руку,
так на присяге, может быть, стоят.
Я говорю с тобой перед разлукой,
страна моя, прекрасная моя.
Прозрачное, правдивейшее слово
ложится на безмолвные листы.
Как в юности, молюсь тебе сурово
и знаю: свет и радость — это ты.
Я до сих пор была твоим сознаньем.
Я от тебя не скрыла ничего.
Я разделила все твои страданья,
как раньше разделяла торжество.
...Но ничего уже не страшно боле,
сквозь бред и смерть
сияет предо мной
твое ржаное дремлющее поле,
ущербной озаренное луной.
Еще я лес твой вижу
и на камне,
над безымянной речкою лесной,
заботливыми свернутый руками
немудрый черпачок берестяной.
Как знак добра и мирного общенья,
лежит черпак на камне у реки,
а вечер тих, не слышно струй теченье,
и на траве мерцают светляки...
О, что мой страх,
что смерти неизбежность,
испепеляющий душевный зной
перед тобой — незыблемой, безбрежной,
перед твоей вечерней тишиной?
Умру, — а ты останешься как раньше,
и не изменятся твои черты.
Над каждою твоею черной раной
лазоревые вырастут цветы.
И к дому ковыляющий калека
над безымянной речкою лесной
опять сплетет черпак берестяной
с любовной думою о человеке...
Сентябрь 1941
* * *
Я иду по местам боев.
Я по улице нашей иду.
Здесь оставлено сердце мое
в том свирепо-великом году
Здесь мы жили тогда с тобой.
Был наш дом не домом, а дотом,
окна комнаты угловой-
амбразурами пулеметам.
И всё то, что было вокруг-
огнь и лед,
и шаткая кровля,-
было нашей любовью, друг,
нашей гибелью, жизнью, кровью.
В том году, в том бреду, в том чаду,
в том, уже первобытном, льду,
я тебя, мое сердце, найду,
может быть, себе на беду.
Но такое, в том льду, в том огне,
ты всего мне сейчас нужней.
Чтоб сгорала мгновенно ложь-
вдруг осмелится подойти,-
чтобы трусость бросало в дрожь,
в леденящую — не пройдешь!-
если встанет вдруг на пути.
Чтобы лести сказать: не лги!
Чтоб хуле сказать: не твое!
Друг, я слышу твои шаги
рядом, здесь, на местах боев.
Друг мой, сердце мое, оглянись:
мы с тобой идем не одни.
Да, идет по местам боев
поколенье твое и мое,
и еще неизвестное нам -
все пройдут по тем же местам,
так же помня, что было тут,
с той железной молитвой пройдут..
1964
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| rbr149 |
Дата: Воскресенье, 29.07.2012, 19:31 | Сообщение # 144 |
Генерал-майор
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Последнее воскресенье июля отмечается День Военно-морского флота.
В этом году- это 29 июля.
Всех. имеющих отношение к флоту, с праздником! !
Тексты нескольких "флотских" А.Харчикова :
Воспоминание
Когда меня попросят рассказать
О службе на советском сильном флоте,
Скажу я: -"Это надо испытать,
А по рассказам вряд ли вы поймёте".
И всё ж, когда мне вспомнится опять
Флаг ВМФ, что за кормою вьётся,
Наполнят душу грусть и благодать,
И сердце учащённее забьётся...
С Либавой мы простились на рассвете,
Нас приняли балтийские просторы,
В объятиях ласкал упругий ветер,
Неведомая даль манила взоры.
Мы видели Бронхольм и Скагеррак,
И ледяное Северное море,
И реял над водою славный флаг,
И винт эсминца со штормами спорил.
...И снова спать мне не дают былого тени,
И не забыть мне молодости грёзы,
Как египтянин старый на коленях
Целует руку русскому матросу...
***
Нас поднимал и опускал залив
Бискайскою протяжною волною
И с югом познакомил, просолив,
И с муторною качкой килевою.
Окидывая взглядом Гибралтар
Под звёздами на чёрном небосводе,
Моряк о снежной Родине мечтал
В том дальнем и ответственном походе.
Минуя Хаммамет и Абукир,
Как по ступенькам мы дошли до цели,
Небритым был наш папа-командир,
Но с помощью мы вовремя успели.
На рубежах стремительной войны
Блеснули ЗУРСы и УРО-ракеты:
В Суэц вошли эскадры корабли,
Бортами зачерпнув чужие беды.
...И снова спать мне не дают былого тени,
Плывут из юности моей картины-грёзы:
Старик-феллах, упавший на колени
Целует руку русскому матросу...
***
Над палубою звёзды полыхали
В бездонном небе Ближнего Востока,
И корабли на вахту заступали
В Египте до положенного срока.
И от заката через четверть часа,
Бросая в ночь гранаты до восхода,
Мы слышали орудия Фуада,
Мы видели клокочущую воду.
Мы твёрдо закрепились на канале,
Друзей своих спасли и защитили,
На языке арабском не смолкали
Заздравицы Союзу и России.
И Дарданеллы и Босфор прошли мы,
И Инкермана створы нас встречали,
Мы бодрыми от дома уходили
И радостными с моря возвращались.
...Слезами светлыми плывут былого тени:
И Порт-Саид, и бомбовые грозы,
И египтянин старый на коленях
Целует руку русскому матросу...
Морякам-черноморцам
Они зацепились за берег Родной,
Они не попятились к морю спиной.
А грозным советским десантом
Ударили в тыл оккупантам.
Они в скоротечном, жестоком бою
Исполнили главную клятву свою.
И отдали смелые жизни
Любимой Советской Отчизне.
Остались живыми лишь пять человек,
Несломленных духом, увечных калек.
Бойцов несгибаемой роты
Морской Черноморской пехоты.
Раскатистый бой отгремел и затих,
Враги обнаружили всех пятерых.
Но сразу добить не спешили,
А прежде помучить решили.
Закрытых надолго в подвале глухом,
Их жаждой томили, кололи штыком.
Советскую гордость топтали,
Россию на прочность пытали.
Здесь четверо было московских ребят,
Как синь синеглазых, а пятый – их брат,
Как ночь, темноглазый красавец
Был родом с Кавказа – аварец.
Фашист-переводчик сказал ему так:
«Камрад, ну какой ты, к шайтану, русак?
Зачем тебе братья такие?
Они мусульманам чужие.
Мы их не повесим за стойкость сейчас,
Мы их расстреляем тебе напоказ.
Тебя же, кавказец, без грусти,
Подлечим и с миром отпустим».
Но дерзкий аварец германцу не внял,
Он русских братишек покрепче обнял.
И крикнул, чтоб все услыхали:
«Я Русский – Победа за нами!».
Поднялись братки у расстрельной стены,
Бесстрашной Державы родные сыны.
Сквозь боль и последнюю муку,
Теснее прижавшись друг к другу.
Прошитые пулями вместе они
Качнулись, и на земь в обнимку легли.
И кровь молодую пролили
За Крым, Дагестан и Россию.
Никто моряков не дождётся в Москве,
Никто не увидит в аварском селе.
За них от Советского Крыма,
Их братья дойдут до Берлина.
Великое время Великой Страны,
Высокая доблесть священной войны.
Вы с Русскою Славою рядом,
Шагаете вечным парадом.
Советский Союз – наш отеческий дом,
В нём наша любовь, наша молодость в нём.
В нём братство, скреплённое кровью,
В нём светлая память героев.
В нём светлая память героев,
В нём братство, скреплённое кровью!
Моряки под Москвою.
Знали мы бесславие и плен,
Чуть не пол- страны германцам сдали,
Но Верховный не оставил кремль,
Ведь Верховным был товарищ Сталин.
И по воле Сталина в Москву
Прибывали в громе канонады,
На врага готовые к броску,
Тихоокеанские бригады.
Русская Земля... Снежные поля...
Чёрные матросские бушлаты...
Верность и любовь Родине храня,
Вы уберегли Её, ребята!
Вспышки батарей, рваная броня,
Пулями пробитые знамёна...
И брони прочней, яростней огня
Русские морские батальоны!
Из теплушек, с рельсов прямо в бой...
На священном Бородинском поле
Вы закрыли Родину собой
Как герои прадеды дотоле!
ЧЁРНОЙ СМЕРТЬЮ в полчища врагов
Вы вгрызались, вы не гнулись в битвах!
Помнят вас, отважных моряков,
Белый Раст и Яхрома, и Дмитров
Вы бросали полушубки в снег,
Вы... не признавали маскхалаты,
Бескозырки с лихостью надев,
Распахнув на холоде бушлаты.
В молодецкой удали своей
Вы... на пулемёты шли бесстрашно,
На передней линии траншей
Схватывались насмерть в рукопашной!
Русская Земля... Снежные поля...
Чёрные матросские бушлаты...
Верность и любовь Родине храня,
Вы уберегли Её, ребята!
Вспышки батарей, рваная броня,
Пулями пробитые знамёна...
И брони прочней, яростней огня
Русские морские батальоны!
Никому не дано раскулачить, русский дух, крепко сжатый в кулак!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Среда, 01.08.2012, 22:11 | Сообщение # 145 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Ботвинник Семён Вульфови
* * *
Берлин горит. Подтаявшая тьма
Все выше поднимается и выше:
Огонь вошел в угрюмые дома,
И с тяжким гулом оседают крыши,
И наземь балки падают, звеня,
И жаркий пепел сыплется за ворот:
Я много видел пепла и огня;
Я видел свой, войну познавший, город
И пламя, полыхающее в нем:
Берлин горит совсем другим огнем.
1945
* * *
Все доброе выстоит в мире:
горевшие трижды сады,
и сказки,
и синие шири,
и вечная песня воды.
Пылают костры на планете,
мой век
не считает смертей,
но вечно останутся дети
и книги для этих детей.
Сгорит —
но останется с нами
и снова взметнется весной
березы зеленое знамя
и ветер тревоги земной.
Не стих еще грохот орудий,
и тучи ползут тяжело —
но выживут,
выстоят Люди,
не кончатся свет и тепло!
И звезды, дрожащие зыбко,
и дальних селений огни,
и женщины милой улыбка —
вовек не погаснут они.
Вовек не окончиться чуду :
как море, гремит бытие...
Мы люди, встречаем повсюду
земное бессмертье свое.
* * *
Выходят из земли,
из тьмы и заточенья,
те,что тогда ушли
в отряды ополченья,
и павшие тогда,
в начале,
у границы.
Ты слышишь: сквозь года
кричат над ними птицы...
Выходят из земли
сгоревшие в пожаре
и те, что полегли
в кровавом Бабьем Яре,
погибшие в тоске
от голода и жажды...
И летчик
из пике
не вышедший однажды,
и мальчик лет пяти,
и девочка босая —
им боль свою нести,
столетья ужасая...
Им черная беда
отбеливает лица,
и времени вода
по телу их струится...
В задымленной дали —
чтоб нам в глаза вглядеться —
выходят из земли,
проходят через сердце...
Память
Ты мне верни, о память, эти дни —
холодные, голодные, — верни!
Верни тот город, сумрак ветровой,
адмиралтейский штык над головой,
шаг патрулей, и злую боль разлук,
и тишину, и метронома стук...
Ты возврати мне, память, ночи те —
прожектора в морозной высоте,
и гребни снежных крыш,
и мертвый свет
недвижных осветительных ракет,
когда, блокадным стянутый ремнем,
стоял мой гордый город под огнем.
Ты сохрани мне, память, навсегда
тот город —
сгусток пламени и льда
тот город —
слиток гнева и любви,
где жизнь кипела в стынущей крови.
...Как быстро время кануло!Исчез
сражений дым. Неспешно бьют часы...
Но время, как металл, имеет вес —
и годы можно бросить на весы!
А время, опаленное войной
в невиданной сплоченности сердец
в наполненности яростной, двойной —
оно весомей было, чем свинец.
Не зря, как хлеб, в молчанье ледяном
его так скупо мерил метроном.
* * *
После обстрелов, лишений,
пепла
и снега в крови —
бродят по городу тени
счастья, надежды, любви...
Тени замученных женщин,
тени сожженных детей...
Помнят их
меньше и меньше,
не ожидают вестей...
С ними уходят — и с нами —
свет довоенной весны,
песен высокое пламя —
юные грезы страны...
Новые выросли липы,
новые встали дома.
Давние смертные хрипы
сводят доныне с ума.
Где-то у рва, на погосте,
ветви ломает гроза...
Стали деревьями — кости,
стали цветами — глаза.
Тянутся руки растений —
руки
зарытых во рву...
Бродят по городу тени,
ветер забвенья весенний
тихо колышет листву.
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| rbr149 |
Дата: Четверг, 02.08.2012, 18:41 | Сообщение # 146 |
Генерал-майор
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
2-го августа - день ВДВ .
С праздником Вас бойцы "крылатой пехоты"
В. Дегтярев. -А ЗНАЕШЬ, КТО СОЗДАТЕЛЬ ВДВ ?
Тяжелый бой. Лежит пехота под огнем.
И головы не приподнять, не встать хоть плачь.
Тогда вперед идет десант, а он в бою не дилетант.
И для него невыполнимых нет задач.
Ну, а когда секунда дорога.
И в тыл в рагу ударить надо срочно.
Десант на взлет и с неба в бой
И на врага стальной стеной.
Все, как по нотам будет выполнено точно.
А знаешь кто создатель ВДВ?
Кто в этом деле слово главное сказал?
Он сам в десанте воевал, войны дороги прошагал
Василь Филиппович Маргелов , генерал.
Он по крупицам опыт собирал,
Слил воедино знанье и уменье.
Необходимость доказал, войска десантные создал
И разработал боевое примененье.
Да, жаль, стирает время даты, имена.
И, к сожаленью, старость жизни пламя гасит.
Но кто-то вспомнит иногда, как в те далекие года
Десант прозвали "войсками дяди Васи".
В. Пухов. -СЫНЫ МАРГЕЛОВА.
Мы все родом из ВДВ,
Не страшны нам любые невзгоды.
Мы в небесной парим синеве,
Несмотря на капризы погоды.
Шелест шелка над головой,
Словно струны, натянуты стропы.
Если нужно - то с неба в бой,
Это принцип крылатой пехоты.
ВДВ - это наша семья,
Мы сыны твои, Василий Филипыч.
Сейчас много кружит воронья,
Свою совесть поменявших на сытость.
Мы живём по законам своим -
Честь, отвага, десантное братство,
И под небом страны голубым
Мы за это готовы сражаться.
А в суровых сороковых
Под огнем мы свой путь начинали.
О десантных войсках молодых
Ещё мало в ту пору что знали.
Заслужили в тяжёлых боях
И под Свирью, и под Москвою,
Наши деды в гвардейских полках
Честь и славу кровавой ценою.
И в Афгане, в горячих песках,
Закалялось десантное братство.
Словно снег, седина на висках,
О боях, где пришлось нам сражаться.
Не дадим мы в обиду себя
Всякой нечисти, дряни и мрази.
Заявляем мы без вранья -
Будут живы Войска Дяди Васи !
Никому не дано раскулачить, русский дух, крепко сжатый в кулак!
Сообщение отредактировал rbr149 - Четверг, 02.08.2012, 18:47
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Суббота, 04.08.2012, 16:12 | Сообщение # 147 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Ваншенкин Константин Яковлевич
Бывший ротный
В село приехав из Москвы,
Я повстречался с бывшим ротным.
Гляжу: он спит среди ботвы
В зеленом царстве огородном.
Зашел, видать, помочь жене,
Армейский навести порядок
И, растянувшись на спине,
Уснул внезапно между грядок.
Не в гимнастерке боевой,
Прошедшей длинную дорогу,
А просто в майке голубой
И в тапочках на босу ногу.
Он показался странным мне
В таком наряде небывалом.
Лежит мой ротный на спине
И наслаждается привалом.
Плывут на запад облака,
И я опять припоминаю
Прорыв гвардейского полка
И волны мутного Дуная.
В тяжелой мартовской грязи
Завязли пушки полковые.
«А ну, пехота, вывози!
А ну, ребята, не впервые!..»
Могли бы плыть весь день вполне
Воспоминанья предо мною,
Но я в полнейшей тишине
Шаги услышал за спиною.
И чей-то голос за плетнем:
— Простите, что побеспокою,
Но срочно нужен агроном... —
Я тронул ротного рукою.
...Мы пили с ним два дня спустя,
Вина достав, в его подвале,
И то серьезно, то шутя
Дороги наши вспоминали.
Потом уехал я домой,
Отдав поклон полям и хатам,
Остался славный ротный мой
В краю далеком и богатом.
И снится мне, как за окном
Деревья вздрагивают сонно.
С утра шагает агроном
По территории района.
По временам на большаке
Пылит пехота —
взвод за взводом,
Да серебрится вдалеке
Гречиха, пахнущая медом.
1949
Винтовка
Утром, незадолго до привала,
Возле незнакомого села
Пуля парня в лоб поцеловала,
Пуля парню брови обожгла.
По снегу шагали батальоны,
Самоходки выровняли строй.
Покачнулся парень удивленно
И припал к проталине сырой.
И винтовка, тоже как живая,
Вдруг остановилась на бегу
И упала, ветви задевая,
Притворившись мертвой на снегу...
Похоронен парень у Дуная,
До него дорога далека,
Но стоит винтовка боевая
В пирамиде нашего полка.
1949
Командарм
Умолкла шумная казарма,
Раздался окрик:
— Кто идет? —
И вдруг машина командарма
Остановилась у ворот.
Бежит дежурный неуклюже,
Противогаз прижав к бедру.
А командарм идет по лужам,
По освещенному двору.
За ним шагают вестовые,
Бормочут: — Ох и дождь, беда...
А командарму не впервые,
Должно быть, заезжать сюда.
Проходит в дом — и к пирамиде.
Берет винтовку из нее.
И на частях блестящих видит
Он отражение свое.
Потом, шагая между коек,
Проходит медленно к окну,
Веселым взглядом успокоив
Проснувшегося старшину.
Как на отчетливом рисунке,
Он ясно видит от окна,
Что сапоги стоят по струнке,
Что гимнастерки как одна.
И вдруг припоминает годы
Солдатских песен и забот,
Курсантский полк, и помкомвзвода,
И часового у ворот.
Да, для него здесь все родное,
И потому стоит он здесь.
А в это время за спиною
Бригадный штаб собрался весь.
Окно светлеет с каждым мигом,
Встречая раннюю зарю...
Тогда он руку жмет комбригу
И говорит:
— Благодарю!
1949
* * *
Зашел боец в избу напиться
И цедит воду из ковша.
Свежа студеная водица.
Хозяйка очень хороша.
Напился, закурил устало.
Она глядит на синий дым.
Муж у нее чудесный малый,
Ей хорошо, должно быть, с ним.
Бойцу ж ни холодно, ни жарко,
Его-то дело — сторона,
Вот разве что немного жалко
Бойцу, что замужем она.
1950
* * *
Трус притворился храбрым на войне,
Поскольку трусам спуску не давали.
Он, бледный, в бой катился на броне,
Он вяло балагурил на привале.
Его всего крутило и трясло,
Когда мы попадали под бомбежку.
Но страх скрывал он тщательно и зло
И своего добился понемножку.
И так вошел он в роль, что наконец
Стал храбрецом, почти уже природным.
Неплохо бы, чтоб, скажем, и подлец
Навечно притворился благородным.
Скрывая подлость, день бы ото дня
Такое же выказывал упорство.
Во всем другом естественность ценя,
Приветствую подобное притворство!
1961
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Суббота, 04.08.2012, 16:14 | Сообщение # 148 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Ваншенкин Константин Яковлевич
Весной сорок пятого
Мелькали дома и опушки,
Дымился туман над водой.
И мылся в гремящей теплушке
Чуть свет лейтенант молодой.
Он ждать не хотел остановки,
Входя в ослепительный день.
А сзади его для страховки
Держали за брючный ремень.
Стоял он в летящем вагоне,
Судьбу принимая свою,
И лили ему на ладони
Воды неудобной струю.
В разбитом очнувшемся мире,
Мечтавшем забыть про беду,
Уже километра четыре
Он мылся на полном ходу.
Смеющийся, голый по пояс,
Над самым проемом дверей.
И яростно нес его поезд
В пространство — скорей и скорей!
Пред странами всеми, что плыли
В предчувствии мирной страды,
Военного пота и пыли
Усердно смывал он следы —
Весной сорок пятого года,
Своею удачей храним...
Солдаты стрелкового взвода,
Как в раме, стояли за ним.
1969
Солдаты
В земле солдат намного больше,
Чем на земле.
Перед Москвой, над Волгой, в Польше,
В кромешной мгле,
Лежат дивизии лихие
И корпуса.
А сверху дали голубые
И небеса.
Лежат бригады, батальоны
И тыщи рот.
А сверху по траве зеленой
Проходит взвод.
Какая ждет его дорога?
Встает рассвет.
В земле солдат и так уж много
За много лет.
Верность
Затихли грозные раскаты,
Свершилось мира торжество...
К вдове погибшего комбата
Заехал верный друг его.
Сошел на станции, и пеший
Прошел он верст примерно пять.
Не для того, чтобы утешить, —
Чтоб вместе с ней погоревать.
Он на крыльце поставил вещи
И постучал в косяк окна.
Он не знаком был с нею прежде,
Лишь знал — красавица она.
Он красоту ее увидел,
Едва лишь глянул на свету,
И вдруг почти возненавидел
Ее за эту красоту.
Он представлял ее другою:
Жена погибшего, вдова.
А эта может быть вдовою,
Пожалуй, год, от силы — два.
Перенесет она разлуку
И снова жизнь начнет свою.
И он душой страдал за друга
Так, словно сам погиб в бою.
И, словно кто его обидел,
Встав как соперник на пути,
Он всех мужчин возненавидел,
Что могут впредь сюда войти...
...А было в комнате уютно.
Легко текла беседы нить.
И вдруг мучительно и смутно
Не захотелось уходить.
И в то же самое мгновенье
Он ощутил в своей груди
И робость, и благоговенье,
И неизвестность впереди.
Она предстала в новом свете,
Явилась в облике ином...
Уже настал конец беседе,
И рассветало за окном.
Осенний дождь стучал уныло,
О чем-то давнем выводя.
Лишь до порога проводила
Она его из-за дождя.
Он под дождем слегка согнулся,
Пошел, минуя мокрый сад.
Сдержался и не оглянулся
На дом, где прежде жил комбат.
1953
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Среда, 15.08.2012, 22:18 | Сообщение # 149 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Винокуров Евгений Михайлович
Москвичи
В полях за Вислой сонной
Лежат в земле сырой
Сережка с Малой Бронной
И Витька с Моховой.
А где-то в людном мире
Который год подряд
Одни в пустой квартире
Их матери не спят.
Свет лампы воспаленной
Пылает над Москвой
В окне на Малой Бронной,
В окне на Моховой.
Друзьям не встать. В округе
Без них идет кино.
Девчонки, их подруги,
Все замужем давно.
Пылает свод бездонный,
И ночь шумит листвой
Над тихой Малой Бронной,
Над тихой Моховой.
1953
* * *
В судьбу походную влюбленный,
Не в фото, где луна у скал,
В казарме, густо побеленной,
Я честно красоту искал.
Ее искал я в дисциплине,
И в пайке, выданной в обрез,
И в алом клине, дымном клине
В теплушку глянувших небес.
Прослушав грустный хрип гармони, —
А я грустил тогда всерьез! —
От глаз я отрывал ладони,
Ладони,
Мокрые от слез...
Через овраги и низины,
Через расплесканную грязь
Я мчался в кузове машины,
На плащ-палатке развалясь.
Я брел по снежным первопуткам,
Сквозь ночь летел в товарняках,
Питался сечкой по продпунктам
И мылся в санпропускниках.
Я понимал лишь только грозы,
Дорог замес, снегов обвал...
Скупой и тонкий дух березы
В те годы я не понимал.
1953
Глаза
Взрыв. И наземь. Навзничь. Руки врозь. И
Он привстал на колено, губы грызя.
И размазал по лицу не слёзы,
А вытекшие глаза.
Стало страшно. Согнувшийся вполовину,
Я его взвалил на бок.
Я его, выпачканного в глине,
До деревни едва доволок.
Он в санбате кричал сестричке:
— Больно! Хватит бинты крутить!.. —
Я ему, умирающему, по привычке
Оставил докурить.
А когда, увозя его, колёса заныли
Пронзительно, на все голоса,
Я вдруг вспомнил впервые: у друга ведь были
Голубые глаза.
1944-1957
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| Daredavil |
Дата: Пятница, 17.08.2012, 12:19 | Сообщение # 150 |
Сержант
Группа: Пользователи
Статус: Offline
|
НАЧАЛО ВОЙНЫ
22 июня
Не танцуйте сегодня, не пойте.
В предвечерний задумчивый час
Молчаливо у окон постойте,
Вспомяните погибших за нас.
Там, в толпе, средь любимых, влюблённых,
Средь весёлых и крепких ребят,
Чьи-то тени в пилотках зелёных
На окраины молча спешат.
Им нельзя задержаться, остаться –
Их берёт этот день навсегда,
На путях сортировочных станций
Им разлуку трубят поезда.
Окликать их и звать их – напрасно,
Не промолвят ни слова в ответ,
Но с улыбкою грустной и ясной
Поглядите им пристально вслед.
(В. Шефнер)
Добавлено (17.08.2012, 11:42)
---------------------------------------------
Расул Гамзатов
Нас двадцать миллионов
От неизвестных и до знаменитых,
Сразить которых годы не вольны,
Нас двадцать миллионов незабытых,
Убитых, не вернувшихся с войны.
Нет, не исчезли мы в кромешном дыме,
Где путь, как на вершину, был не прям.
Еще мы женам снимся молодыми,
И мальчиками снимся матерям.
А в День Победы сходим с пьедесталов,
И в окнах свет покуда не погас,
Мы все от рядовых до генералов
Находимся незримо среди вас.
Есть у войны печальный день начальный,
А в этот день вы радостью пьяны.
Бьет колокол над нами поминальный,
И гул венчальный льется с вышины.
Мы не забылись вековыми снами,
И всякий раз у Вечного огня
Вам долг велит советоваться с нами,
Как бы в раздумье головы клоня.
И пусть не покидает вас забота
Знать волю не вернувшихся с войны,
И перед награждением кого-то
И перед осуждением вины.
Все то, что мы в окопах защищали
Иль возвращали, кинувшись в прорыв,
Беречь и защищать вам завещали,
Единственные жизни положив.
Как на медалях, после нас отлитых,
Мы все перед Отечеством равны
Нас двадцать миллионов незабытых,
Убитых, не вернувшихся с войны.
Где в облаках зияет шрам наскальный,
В любом часу от солнца до луны
Бьет колокол над нами поминальный
И гул венчальный льется с вышины.
И хоть списали нас военкоматы,
Но недругу придется взять в расчет,
Что в бой пойдут и мертвые солдаты,
Когда живых тревога призовет.
Будь отвратима, адова година.
Но мы готовы на передовой,
Воскреснув,
вновь погибнуть до едина,
Чтоб не погиб там ни один живой.
И вы должны, о многом беспокоясь,
Пред злом ни шагу не подавшись вспять,
На нашу незапятнанную совесть
Достойное равнение держать.
Живите долго, праведно живите,
Стремясь весь мир к собратству
сопричесть,
И никакой из наций не хулите,
Храня в зените собственную честь.
Каких имен нет на могильных плитах!
Их всех племен оставили сыны.
Нас двадцать миллионов незабытых,
Убитых, не вернувшихся с войны.
Падучих звезд мерцает зов сигнальный,
А ветки ив плакучих склонены.
Бьет колокол над нами поминальный,
И гул венчальный льется с вышины.
<Перевод Я.Козловского>
Добавлено (17.08.2012, 11:46)
---------------------------------------------
Эдуард Асадов
Письмо с фронта
Мама! Тебе эти строки пишу я,
Тебе посылаю сыновний привет,
Тебя вспоминаю, такую родную,
Такую хорошую — слов даже нет!
Читаешь письмо ты, а видишь мальчишку,
Немного лентяя и вечно не в срок
Бегущего утром с портфелем под мышкой,
Свистя беззаботно, на первый урок.
Грустила ты, если мне физик, бывало,
Суровою двойкой дневник «украшал»,
Гордилась, когда я под сводами зала
Стихи свои с жаром ребятам читал.
Мы были беспечными, глупыми были,
Мы все, что имели, не очень ценили,
А поняли, может, лишь тут, на войне:
Приятели, книжки, московские споры -
Все — сказка, все в дымке, как снежные горы…
Пусть так, возвратимся — оценим вдвойне!
Сейчас передышка. Сойдясь у опушки,
Застыли орудья, как стадо слонов,
И где-то по-мирному в гуще лесов,
Как в детстве, мне слышится голос кукушки…
За жизнь, за тебя, за родные края
Иду я навстречу свинцовому ветру.
И пусть между нами сейчас километры -
Ты здесь, ты со мною, родная моя!
В холодной ночи, под неласковым небом,
Склонившись, мне тихую песню поешь
И вместе со мною к далеким победам
Солдатской дорогой незримо идешь.
И чем бы в пути мне война ни грозила,
Ты знай, я не сдамся, покуда дышу!
Я знаю, что ты меня благословила,
И утром, не дрогнув, я в бой ухожу!Добавлено (17.08.2012, 11:48)
---------------------------------------------
Константин Симонов
А. Суркову
Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,
Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали:- Господь вас спаси!-
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.
Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,
Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в Бога не верящих внуков своих.
Ты знаешь, наверное, все-таки Родина -
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.
Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и с песнею женскою
Впервые война на проселках свела.
Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.
Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала:- Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.
"Мы вас подождем!"- говорили нам пажити.
"Мы вас подождем!"- говорили леса.
Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.
По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.
Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.
1941г. Добавлено (17.08.2012, 11:54)
---------------------------------------------
День Победы
Стало модно ругать и хаять
И престижно по-левому лаять,
А героев считать врагами,
И Победу топтать ногами.
Есть понятие: ПОДВИГ и ГОРДОСТЬ
Не затмит их злословия подлость!
Есть понятие ДОЛГА и ЧЕСТИ -
И примеров в Великой - не счесть нам!
И не нужно мешать всё в кучу:
революцию, cталина...кучму...
Не позорьте живых Ветеранов,
И Героев, познавших тиранов.
День Победы - Добра созидатель!
День Победы - это ВЕРА!
Кто не думает так - тот предатель
Для страны своей - высшая мера! Добавлено (17.08.2012, 11:55)
---------------------------------------------
День Победы (недожившим)
Вы не узнали славной даты,
Талмуд обманутых надежд,
Монетизацию награды,
Воров зажравшихся кортеж…
Вы не дожили до Победы
Землю, укрыв снопами тел,
Раз в год слюнявые объедки
Вам не совали между дел…
Вас не поили кровью внуков
В Афгане, а потом в Чечне.
Вы не метались ночью в муках
"В какой же ваучер цене?"
Вы не вкусили мрак дефолта,
И деревянные рубли,
Вы не видали наглых торгов
Страной, что предки сберегли
Вас не меняли на консервы,
Вас не лишали жалких льгот,
Не приносили нагло в жертву
На террористский эшафот…
…жаль не обняли вы любимых,
Уйдя в снега, уткнувшись в пыль…
Лишь с журавлей, парящих клином,
Стон ваших душ летит в ковыль… Добавлено (17.08.2012, 11:57)
---------------------------------------------
Ветеран
Ветеран, пот со лба взмахнув,
После участия в параде,
Сел на скамью передохнуть,
Опять представлен к награде ...
Папиросу молча достал,
Глубоко затянулся ею,
Показуха - тихо назвал,
Ежегодную эту затею ...
Был он могуч и силен
шестьдесят лет назад,
А сегодня, конечно, не он
Диктует жизни парад ...
Ветеран победителем вышел,
В схватке с немецкой ратью,
Ветеран беззащитным стал,
В споре с российской властью ...
Ветерану осталось жить,
Пару раз вздохнуть ...
Он остается нищим быть,
Другим дано богатеть ... Добавлено (17.08.2012, 11:58)
---------------------------------------------
ПОДАРОК
Предыстория стиха;
Средний размер месячных пенсий в сентябре 2006 г., по предварительным данным, составил 2632,5 руб. на человека.
28 марта в Екатеринбург прибыла гуманитарная помощь ИЗ ГЕРМАНИИ для ветеранов Великой Отечественной войны. В посылке собраны необходимые вещи: одежда, обувь, постельные принадлежности, предметы гигиены, инвалидные коляски и пр. Распределять помощь будет специально организованная комиссия, ИСХОДЯ ИЗ ПОЛУЧЕННЫХ ОТ ВЕТЕРАНОВ ЗАЯВОК.
Сержант запаса. Всю войну прошёл
Сапёром. После – институт, наука…
Жена, сосед-"афганец", скромный стол;
И, может быть, приедет дочка с внуком.
Звонок в прихожей. Всем гостам он рад –
Великий праздник, день Победы в мае!
И свой пиджак, тяжёлый от наград,
С трудом накинув, двери открывает.
Две женщины; мужчина – деловит,
С коробкою приличного размера…
"Мы поздравляем… Вас благодарит
Германия… как "Славы" кавалера…
Борца с фашизмом… и здоровья Вам!
Чай? – нет, спасибо, адресов-то много".
Когда опомнился – ни мужика, ни дам;
Цветы, открытка, и коробка у порога.
Сосед берёт коробку: "Тяжела,
Я сам втащу, а то картон-то треснет".
Вгляделся в надпись, хмыкнул: "Ну, дела;
Васильич, глянь – от фрицев, "aus Dresden"!
Глядит непонимающе старик
На надпись, на жену и на соседа:
Как!? Помощь получает фронтовик
Не от своих – от немцев? В день Победы?
Он никогда не упрекал страну
За скромный быт; за то, что он годами
Не мог прожить на пенсию одну,
Которую как милостыню дали.
Коробку вскрыл: какой-то коврик пестрый;
Бельё, одежда, бритвенный прибор,
Ботинки, мыло; наволочки, простынь…
Рука шампунь роняет на ковёр…
Подарок к празднику?
СТРАНЫ ЕГО ПОЗОР! Добавлено (17.08.2012, 11:58)
---------------------------------------------
О ЧЁМ НЕ ЗАБЫВАЕТСЯ
Лежала женщина. Лежала
В снегу на взятой высоте.
Торчала рукоять кинжала
В ее округлом животе.
Мела метель под Старой Руссой
Вдоль укрепленной полосы
И шевелила космы русой,
В морозном инее косы.
Лежала женщина. Лежала
У бездны бреда на краю.
И мертвой мукою рожала
Живую ненависть мою.
(Михаил Дудин †1993) Добавлено (17.08.2012, 12:00)
---------------------------------------------
Есть на земле на нашей страшные места,
Где из болот к нам тянут руки,
Как будто бы еще не снятые с креста
И черепа с оскалом несказанной муки.
Есть на земле названья — Невский Пятачок,
И Бор Мясной, и есть Погостье.
О том, что было здесь — забвенье и молчок,
А тут до сей поры земля выталкивает кости.
До сей поры! В воронках, по окопам
Белеют кости, изъедает ржа металл.
Здесь подо мхом неисчислимым скопом
Без отличий — рядовой, или генерал.
Когда глядишь на собранную кучу черепов,
И представляешь, что тогда происходило,
То рушатся подпоры ложные основ,
И тухнет славословия раздутое кадило.
Здесь та цена воочию видна,
Которою оплачена Победа,
По капле горечь выпита до дна.
Вот этот бурт костей нам истину поведал.
(Ф.К. Арзамасов, участник боев в «Долине смерти») Добавлено (17.08.2012, 12:18)
---------------------------------------------
Полевая почта, Май 1944г (...отрывок из письма)
Здравствуй Мама!
Я скучаю по тебе! Хочется прижаться
и смеяться.
Хочется поесть...домашних щей,
погонять по крышам голубей!
...как там, в госпитале папа?
Завтра я в разведку,
в тыл врага.
Ты не бойся.
Мне совсем нестрашно.
Мама!
Я люблю твои глаза...
Мама!
Помнишь тёплый
свитер...голубой ?
Ты его, пожалуйста,
заштопай...
Мама! Я вернусь,
и мы с тобой
вновь пойдём гулять по Ленинграду.
Мама...
Ему было 19 лет. Он не вернулся...
Письмо переслали его однополчане. Добавлено (17.08.2012, 12:19)
---------------------------------------------
Награда на прилавке
Как-то раз я бродил по Арбату
Средь лотков, магазинов с бельем,
И со странным товаром палатка
Привлекла, вдруг, вниманье мое.
На прилавке лежали навалом,
Как гора дорогой мишуры,
Не кассет и не брошек развалы,
А награды военной поры.
Тусклым светом сияя, лежали
Средь приезжей людской суеты,
Вперемешку значки и медали
Рядом с орденом Красной звезды.
В руку взяв этот орден блестящий
И почувствовав, как он тяжел,
Я спросил продавца: «Настоящий?»,
Когда тот, вдруг ко мне подошел.
Он во всем меня быстро заверил,
Аверс, номер, крепеж показал,
Мой карман деловито измерил
И зеленую цену назвал.
Я подумал, как дешево стоит
Чей-то подвиг во имя страны,
Что понятие это простое
Скоро сменится словом «грины».
Разве думал солдат неизвестный,
Для победы рискуя собой,
Заслужив своей храбростью честно
Этот орден за праведный бой,
Что его дорогая награда,
Его слава и память его,
От победной вершины парада,
Вдруг, опустится до ничего.
Как случилось, что после полвека,
В благодатном, богатом краю,
Мы смогли довести человека,
Что он продал награду свою?
Может был он в подпитьи тяжелом,
Не приняв новой жизни оскал,
Может в жизни своей не нашел он,
Доли той, о которой мечтал.
Похоронен он где-то бесславно,
Одинокий и нищий старик,
А награда его на прилавке,
Как дешевая брошка лежит.
(Михаил Азард)
Сообщение отредактировал Daredavil - Пятница, 17.08.2012, 11:47
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Пятница, 17.08.2012, 21:41 | Сообщение # 151 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Высоцкий Владимир Семёнович
* * *
Я вырос в ленинградскую блокаду,
Но я тогда не пил и не гулял.
Я видел, как горят огнем Бадаевские склады,
В очередях за хлебушком стоял.
Граждане смелые!
А что ж тогда вы делали,
Когда наш город счет не вел смертям? —
Ели хлеб с икоркою,
А я считал махоркою
Окурок с-под платформы черт-те с чем напополам.
От стужи даже птицы не летали,
И вору было нечего украсть,
Родителей моих в ту зиму ангелы прибрали,
А я боялся — только б не упасть.
Было здесь до фига
Голодных и дистрофиков —
Все голодали, даже прокурор.
А вы в эвакуации
Читали информации
И слушали по радио «От Совинформбюро».
Блокада затянулась, даже слишком,
Но наш народ врагов своих разбил, —
И можно жить, как у Христа за пазухой, под мышкой,
Да только вот мешает бригадмил.
Я скажу вам ласково:
— Граждане с повязками!
В душу ко мне лапами не лезь!
Про жизнь вашу личную
И непатриотичную
Знают уже органы и ВЦСПС.
вёзды
Мне этот бой не забыть нипочем, —
Смертью пропитан воздух.
А с небосвода бесшумным дождем
Падали звезды.
Вот снова упала, и я загадал —
Выйти живым из боя!
Так свою жизнь я поспешно связал
С глупой звездою.
Нам говорили: «Нужна высота!»
И «Не жалеть патроны!»
Вон покатилась вторая звезда —
Вам на погоны.
Я уж решил — миновала беда,
И удалось отвертеться...
С неба скатилась шальная звезда
Прямо под сердце.
Звезд этих в небе — как рыбы в прудах,
Хватит на всех с лихвою.
Если б не насмерть, — ходил бы тогда
Тоже героем.
Я бы звезду эту сыну отдал,
Просто на память...
В небе висит, пропадает звезда —
Некуда падать.
Июль 1964
Про Сережку Фомина
Я рос как вся дворовая шпана —
Мы пили водку, пели песни ночью, —
И не любили мы Сережку Фомина
За то, что он всегда сосредоточен.
Сидим раз у Сережки Фомина —
Мы у него справляли наши встречи, —
И вот о том, что началась война,
Сказал нам Молотов в своей известной речи.
В военкомате мне сказали: «Старина,
Тебе броню дает родной завод «Компрессор»!»
Я отказался, — а Сережку Фомина
Спасал от армии отец его, профессор.
Кровь лью я за тебя, моя страна,
И все же мое сердце негодует:
Кровь лью я за Сережку Фомина —
А он сидит и в ус себе не дует!
Теперь небось он ходит по кинам —
Там хроника про нас перед сеансом, —
Сюда б сейчас Сережку Фомина —
Чтоб побыл он на фронте на германском!
...Но наконец закончилась война —
С плеч сбросили мы словно тонны груза, —
Встречаю я Сережку Фомина —
А он Герой Советского Союза...
1964
Песня о госпитале
Жил я с матерью и батей
На Арбате, — век бы так.
А теперь я в медсанбате
На кровати, весь в бинтах.
Что нам слава, что нам Клава —
Медсестра и белый свет!
Помер мой сосед, что справа,
Тот, что слева — еще нет.
И однажды — как в угаре —
Тот сосед, что слева, мне
Вдруг сказал:
— Послушай, парень,
У тебя ноги-то нет.
Как же так! Неправда, братцы!
Он, наверно, пошутил?
— Мы отрежем только пальцы, —
Так мне доктор говорил.
Но сосед, который слева,
Все смеялся, все шутил.
Даже если ночью бредил —
Все про ногу говорил,
Издевался: мол, не встанешь!
Не увидишь, мол, жены!
Поглядел бы ты, товарищ,
На себя со стороны.
Если б был я не калека
И слезал с кровати вниз,
Я б тому, который слева,
Просто глотку перегрыз!
Умолял сестричку Клаву
Показать, какой я стал.
Был бы жив сосед, что справа, —
Он бы правду мне сказал...
1964
* *
Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог —
Кто считал, кто считал!..
Сообщается в сводках Информбюро
Лишь про то, сколько враг потерял.
Но не думай, что мы обошлись без потерь —
Просто так, просто так...
Видишь — в поле застыл как подстреленный зверь,
Весь в огне, искалеченный танк!
Где ты, Валя Петров? — что за глупый вопрос:
Ты закрыл своим танком брешь.
Ну а в сводках прочтем: враг потери понес,
Ну а мы — на исходный рубеж.
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Пятница, 17.08.2012, 21:44 | Сообщение # 152 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Высоцкий Владимир Семёнович
Военная песня
Мерцал закат, как блеск клинка.
Свою добычу смерть считала.
Бой будет завтра, а пока
Взвод зарывался в облака
И уходил по перевалу.
Отставить разговоры
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы,
Они помогут нам!
А до войны вот этот склон
Немецкий парень брал с тобою!
Он падал вниз, но был спасен,
А вот сейчас, быть может, он
Свой автомат готовит к бою.
Отставить разговоры
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы,
Они помогут нам!
Взвод лезет вверх, а у реки —
Тот, с кем ходил ты раньше в паре.
Мы ждем атаки до тоски,
А вот альпийские стрелки
Сегодня что-то не в ударе.
Отставить разговоры
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы,
Они помогут нам!
Ты снова здесь, ты собран весь,
Ты ждешь заветного сигнала.
А парень тот, он тоже здесь.
Среди стрелков из "Эдельвейс".
Их надо сбросить с перевала!
Отставить разговоры
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы,
Они помогут нам!
1966
Аисты
Небо этого дня ясное,
Но теперь в нем броня лязгает.
А по нашей земле гул стоит,
И деревья в смоле, — грустно им.
Дым и пепел встают, как кресты,
Гнезд по крышам не вьют аисты.
Колос — в цвет янтаря, успеем ли?
Нет! Выходит, мы зря сеяли.
Что ж там цветом в янтарь светится?
Это в поле пожар мечется.
Разбрелись все от бед в стороны.
Певчих птиц больше нет — вороны.
И деревья в пыли — к осени,
Те, что песни могли, — бросили.
И любовь не для нас. Верно ведь?
Что нужнее сейчас? Ненависть.
Дым и пепел встают, как кресты,
Гнезд по крышам не вьют аисты.
Лес шумит, как всегда, кронами,
А земля и вода — стонами.
Но нельзя без чудес — аукает
Довоенными лес звуками.
Побрели все от бед на Восток,
Певчих птиц больше нет, нет аистов.
Воздух звуки хранит разные,
Но теперь в нем гремит, лязгает.
Даже цокот копыт — топотом,
Если кто закричит — шепотом.
Побрели все от бед на Восток,
И над крышами нет аистов.
Песня о конце войны
Сбивают из досок столы во дворе,
Пока не накрыли — стучат в домино.
Дни в мае длиннее ночей в декабре,
Но тянется время — и все решено.
Вот уже довоенные лампы горят вполнакала —
И из окон на пленных глазела Москва свысока...
А где-то солдат еще в сердце осколком толкало,
А где-то разведчикам надо добыть «языка».
Вот уже обновляют знамена. И строят в колонны.
И булыжник на площади чист, как паркет на полу.
А все же на Запад идут и идут эшелоны.
И над похоронкой заходятся бабы в тылу.
Не выпито всласть родниковой воды,
Не куплено впрок обручальных колец —
Все смыло потоком народной беды,
Которой приходит конец наконец.
Вот со стекол содрали кресты из полосок бумаги.
Вот и шторы — долой! Затемненье уже ни к чему.
А где-нибудь спирт раздают перед боем из фляги,
Он все выгоняет — и холод, и страх, и чуму.
Вот от копоти свечек уже очищают иконы.
И душа и уста — и молитву творят, и стихи.
Но с красным крестом все идут и идут эшелоны,
Хотя и потери по сводкам не так велики.
Уже зацветают повсюду сады.
И землю прогрело, и воду во рвах.
И скоро награда за ратны труды —
Подушка из свежей травы в головах.
Уже не маячат над городом аэростаты.
Замолкли сирены, готовясь победу трубить.
А ротные все-таки выйти успеют в комбаты,
Которых пока еще запросто могут убить.
Вот уже зазвучали трофейные аккордеоны,
Вот и клятвы слышны жить в согласье, любви,
без долгов,
А все же на Запад идут и идут эшелоны,
А нам показалось, совсем не осталось врагов.
1977
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
Сообщение отредактировал fleur_de_lys - Пятница, 17.08.2012, 21:45
|
|
|
|
| rbr149 |
Дата: Вторник, 21.08.2012, 00:41 | Сообщение # 153 |
Генерал-майор
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Суровый военный день 20 августа 1941 года для Югославии знаменателен тем, что именно в этот день родился тот, кому суждено впоследствии возглавить страну в еще более тяжелые времена, противостоять в одиночку почти всему миру, вести неравную битву с палачами на фашистском судилище и, наконец, одержать победу ценой жизни.
Памяти Слободана Милошевича. Песня
От чумного судилища кто же ждал правосудия,
Так же можно от дьявола - ожидать милосердия!
Бомбовозы на стремени, на наводке орудия.
И глумятся насильники над расстрелянной Сербией.
На Иудин серебрянник завсегда есть охотники -
За свободу радетели - либеральные демоны.
Повелели хозяева:"Слободана - в колодники!"
И шестёрки послушные, как один:"Будет сделано!"
Не поклонившися ни пулям, ни годам,
В демократических застенках пал без сил.
И мы прощаемся с тобою Слободан,
Наш караул стал от Балкан и до Курил!
Разменяются барели на зелёные керенки,
Репортёры залаяли, справно кость отработают,
Объективы заплёваны Карлой - внучкою Геринга,
Это пепел Рейхстага, вновь, заклубил над Европою.
И конечно теперешним не вдолбишь поджигателям,
Что история вечное прохождение пройденного.
Им немного отпущено - от поджога, до взятия,
Зубы стиснула в трауре партизанская Родина!
Последний бой, на всём миру, на славу дан,
До самой смерти, до победы, до весны,
И мы прощаемся с тобою Слободан,
С первым Командующим будущей войны!
Оружейных конвейеров шестерёнки не сточатся,
Кто не ляжет под долларом, "Томагавки" по графику
И глядишь - "демократия и гражданское общество"
И в Полесье и в Персии и по всей географии.
Что ж притихли вершители окаянной истории?
Полицаи не воины, впали в дрожь, проняло же ведь!
Над горами, равнинами, на морскими просторами,
Приговором карателям - "Ваше слово - Милошевич!"
Под Белокаменной рубеж ещё не сдан,
Где двадцать восемь, навсегда, легли ребят,
Мы не прощаемся с тобою Слободан,
На их Рейхстаге мы подпишем за тебя!
Игорь Сивак (автор - исполнитель песен г.Одесса)
http://zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/07/696/23.htmlДобавлено (21.08.2012, 00:41)
---------------------------------------------
В ночь с 20 на 21 августа 1968 на территорию Чехословакии были введены войска стран Варшавского Договора.
Сейчас встречаются различные трактовки этих событий. Поэтому комментировать что-либо не хочу.
Кого заинтересует- зайдите по ссылке : http://directpartner.ya.ru/replies.xml?item_no=6
Текст песни
Игоря Сивака – Пражская весна.
За бортом борт, а в интервал
Десант сгрузится успевал.
Без разрешения, без визы, без билета.
Для нас, спустившихся с небес,
Сойдут за визы АКС
И голубые, соответственно, береты.
Вот кто-то мчится на поклон,
Нас сдуру приняв за ООН.
А мы, по своему, так тоже Миротворцы,
И если слабое звено-
Так нам исправить суждено
А если нет- для всех ведь хуже обернётся.
Мы пришли не по долгам квитаться старым,
Но ветра над Ангарою не простят.
Как сдавали адмирала комиссарам,
Вспомни, Прага, полстолетия спустя.
Аэропорты и мосты-
Кругом расставлены посты,
Во всем величии дивизии на марше.
Идут по плану, без потерь.
И, если надо, верь- не верь,
В таком же ритме доберемся до Ла-Манша.
Чехословацкие войска
Не стали поперёк броска.
Не защитили вновь рожденных демократов.
А тридцать лет тому назад
Здесь Вермахт шел как на парад.
Того глядишь- и точно так заедет НАТО.
От Версаля путь до Мюнхена короткий,
И в неряшливо нарезанной стране.
Знаменитые клепали самоходки,
А мы немало их спалили в той войне.
Жаль, не догонишь подлецов,
Вскруживших головы юнцов,
Вложивших в руки им бензин и транспаранты.
Нам в деревнях- прозрей, кто слеп
Выносят молоко и хлеб.
Ну кто сказал, что так встречают оккупантов ?
Поймали радиоволну,
А там про Пражскую весну .
Как откровения-шедевры самиздата.
Изнанко мыслящая рать,
А им бы только поплевать.
Из пьяных кухонь в спину русского солдата.
Никому не дано раскулачить, русский дух, крепко сжатый в кулак!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Среда, 22.08.2012, 20:00 | Сообщение # 154 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Стихотворения о Сталинградской битве
Сергей Щеглов
Второе февраля – Победа в Сталинградской битве!
Курган, скульптура Матери-Отчизны, тишина…
И как в немом… и чёрно-белом, старом фильме
Печален шаг Потомков… Сердце… и Душа…
Здесь не чеканят шаг. Здесь всё открыто…
Идут и Ветераны, Деды и Отцы…
И преклоняются к Фамилиям убитых
За Жизнь что после… Матери… Сыны…
Звенят Медали… Алые гвоздики -
На мрамор Памяти от всех Живых!
И Русское, извечное Простите…
На склоне… в Храме Всех Святых…
Минута длится… в Слёзы верить…
И Жизнь, как Покаяние – длинна!
А Подвиг Ваш… конечно не измерить…
Всё потому… что Родина… Одна!
Царапкина Анна
Сталинград.
Сталинград – это боль, это муки,
В Сталинграде лишь плач матерей.
Вот берет мать дитя свое в руки
И несется сквозь пули быстрей.
Реки крови и свист пулеметов
Не забудет дитя никогда.
Горы трупов умерших солдатов
Крики помощи, но в никуда.
Серый дым разрушенных зданий,
Самолет подбитый летит.
Людям нечего есть, голодают,
Много раненых, но врач - дефицит.
Умирали от пуль, от гранаты,
Замерзали насмерть порой.
Гибли, гибли наши солдаты
В Сталинграде, под Курском, Москвой.
Мать с дитем кое-как выживала,
Все что есть, отдавала ему.
Еле-еле еду доставала,
Все ему, все ему одному.
Вот прошло много лет, но я помню
Горы трупов умерших солдат,
Моя мама бежала сквозь пули.
Ты сгубил ее, Сталинград!!!
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Вторник, 18.09.2012, 22:19 | Сообщение # 155 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Гамзатов Расул Гамзатович
Журавли
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?
Сегодня, предвечернею порою,
Я вижу, как в тумане журавли
Летят своим определенным строем,
Как по полям людьми они брели.
Они летят, свершают путь свой длинный
И выкликают чьи-то имена.
Не потому ли с кличем журавлиным
От века речь аварская сходна?
Летит, летит по небу клин усталый —
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый —
Быть может, это место для меня!
Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.
Глазков Николай Иванович
Девятое мая
Ночь. По эфиру, народы радуя,
О мире миру вещает радио —
И от рассвета до салюта
Победа эта звенит повсюду.
На радость людям небо в алом
Гремит салютом небывалым!
Идет солдат — отважный воин,
Всех больше рад он и доволен.
Он победил в огне сраженья,
Он позабыл свои лишенья,
Чтоб человеки изобилья
Его вовеки не забыли!
1945
Герои и только герои!
Героев рождает горе
С его положеньем скверным:
Достаточно было героев
В безрадостном сорок первом!..
Увы! Одного героизма
Для веской победы мало —
Потребовались механизмы
Осмысленного металла.
Наука, ломая и строя,
Решает любое сраженье,
Но точной наукой герои
Не сняты с вооруженья!..
Героев рождает счастье,
Героев рождает богатство —
Герои способны умчаться
В космическое пространство!
Когда на пути благородном
Великое и удалое,
То к подвигам новым пригодны
Герои, и только герои!
1976
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Пятница, 21.09.2012, 22:03 | Сообщение # 156 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Гудзенко Семён Петрович
Перед атакой
Когда на смерть идут, — поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою —
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв — и умирает друг.
И, значит, смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед,
За мной одним идет охота.
Ракеты просит небосвод
и вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв — и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был коротким.
А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь
чужую.
1942
Мое поколение
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мертвых расцвели голубые цветы.
Расцвели и опали... Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
нам досталась на долю нелегкая участь солдат.
У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя —
только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны,
все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.
Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется, —
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.
Кто вернется — долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
и не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье — нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском,
Тот поймет эту правду, — она к нам в окопы и щели
приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.
Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат, —
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.
...Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.
А когда мы вернемся, — а мы возвратимся с победой,
все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы, —
пусть нами пива наварят и мяса нажарят к обеду,
чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.
Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,
матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем —
все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.
Баллада о дружбе
Так
в блиндаже хранят уют
коптилки керосиновой.
Так
дыхание берегут,
когда ползут сквозь минный вой.
Так
раненые кровь хранят,
руками сжав культяпки ног.
...Был друг хороший у меня,
и дружбу молча я берег.
И дружбы не было нежней.
Пускай мой след
в снегах простыл, —
среди запутанных лыжней
мою
всегда он находил.
Он возвращался по ночам...
Услышав скрип его сапог,
я знал —
от стужи он продрог
или
от пота он промок.
Мы нашу дружбу
берегли,
как пехотинцы берегут
метр
окровавленной земли,
когда его в боях берут.
Но стал
и в нашем дележе
сна
и консервов на двоих
вопрос:
кому из нас двоих
остаться на войне в живых?
И он опять напомнил мне,
что ждет его в Тюмени сын.
Ну что скажу!
Ведь на войне
я в первый раз
побрил усы.
И, видно,
жизнь ему вдвойне
дороже и нужней,
чем мне.
Час
дал на сборы капитан.
Не малый срок,
не милый срок...
Я совестью себя пытал:
решил,
что дружбу зря берег.
Мне дьявольски хотелось жить,-
пусть даже врозь,
пусть не дружить.
Ну хорошо,
пусть мне идти,
пусть он останется в живых.
Поделит
с кем-нибудь в пути
и хлеб,
и дружбу
на двоих.
И я шагнул через порог...
Но было мне не суждено
погибнуть в переделке этой.
Твердя проклятие одно,
Приполз я на КП
к рассвету.
В землянке
рассказали мне,
что по моей лыжне ушел он.
Так это он
всю ночь
в огне
глушил их исступленно толом!
Так это он
из-за бугра
бил наповал из автомата!
Так это он
из всех наград
избрал одну —
любовь солдата!
Он не вернулся.
Мне в живых
считаться,
числиться по спискам.
Но с кем я буду на двоих
делить судьбу
с армейским риском?
Не зря мы дружбу берегли,
как пехотинцы берегут
метр
окровавленной земли,
когда его в боях берут.
1942-1943
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Воскресенье, 30.09.2012, 00:07 | Сообщение # 157 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Джалиль Муса
На память другу
Ты ушел в наряд, и сразу стало
Как-то очень грустно без тебя.
Ну, а ты взгрустнешь ли так о друге,
Коль наступит очередь моя?
Мы ведь столько пережили вместе,
Связанные дружбой фронтовой!
До конца бы нам не разлучаться,
До конца пройти бы нам с тобой!
А когда вернемся мы с победой
В наш родимый город — я и ты,
Сколько ждет нас радости и ласки,
Как нас встретят!.. Эх, мечты, мечты!
Были между жизнью мы и смертью
Столько дней!.. А сколько впереди?!
Станем ли о прошлом вспоминать мы?
Упадем ли с пулею в груди?
Если, послужив своей отчизне,
Вечным сном засну в могиле я,
Загрустишь ли о поэте-друге,
По казанским улицам бродя?
Нам скрепили дружбу кровь и пламя.
Оттого так и крепка она!
Насмерть постоим мы друг за друга,
Если нам разлука суждена.
На своих солдат глядит отчизна,
Как огонь крушат они огнем...
Поклялись мы воинскою клятвой,
Что назад с победою придем.
Перевод В. Тушновой
1941
Слеза
Покидая город в тихий час,
Долго я глядел в твои глаза.
Помню, как из этих черных глаз
Покатилась светлая слеза.
И любви и ненависти в ней
Был неиссякаемый родник.
Но к щеке зардевшейся твоей
Я губами жаркими приник.
Я приник к святому роднику,
Чтобы грусть слезы твоей испить
И за все жестокому врагу
Полной мерой гнева отомстить.
И отныне светлая слеза
Стала для врага страшнее гроз.
Чтобы никогда твои глаза
Больше не туманились от слез.
Перевод Б. Зернита
1942
Не верь!
Коль обо мне тебе весть принесут,
Скажут: «Изменник он! Родину предал», —
Не верь, дорогая! Слово такое
Не скажут друзья, если любят меня.
Я взял автомат и пошел воевать,
В бой за тебя и за родину — мать.
Тебе изменить? И отчизне моей?
Да что же останется в жизни моей?
1943
Варварство
Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами
Окинул обреченных... Мутный дождь
Гудел в листве соседних рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею,
Друг друга с бешенством гоня...
Нет, этого я не забуду дня,
Я не забуду никогда, вовеки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучу вышло на поля,
В последний раз детей поцеловало,
В последний раз...
Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас
Он обезумел. Гневно бушевала
Его листва. Сгущалась мгла вокруг.
Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжелый.
Детей внезапно охватил испуг, —
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.
И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной,
Ребенок, мальчуган больной,
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины. Она
Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Все понял, понял все малютка.
— Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! —
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать,
Прижала к сердцу, против дула прямо...
— Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь~-
И хочет вырваться из рук ребенок,
И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
— Не бойся, мальчик мой. Сейчас
вздохнешь ты вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно. —
И он закрыл глаза. И заалела кровь,
По шее лентой красной извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!
Гром грянул. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой.
О, сколько слез, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой1
Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?
Страна моя, враги тебе грозят,
Но выше подними великой правды знамя,
Омой его земли кровавыми слезами,
И пусть его лучи пронзят,
Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно,
Кровь наших матерей...
1943
Победа
(Этюд)
С земли встает туман голубоватый.
Грохочут танки, вытянувшись в ряд.
Как соколы отважные, крылаты
Над крышей флаги красные парят.
Старушка обняла бойца за шею,
От радости заплакала она,
И, улыбаясь, свежие трофеи
Подсчитывает строгий старшина.
Как тень судьбы Германии фашистской.
На всех путях, куда ни кинешь взгляд.
На глине развороченной и склизкой
Чернеют трупы вражеских солдат.
Перевод Р. Морана
1942
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Вторник, 09.10.2012, 22:41 | Сообщение # 158 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Друнина Юлия Владимировна
Целовались.
Плакали
И пели.
Шли в штыки.
И прямо на бегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.
Мама!
Мама!
Я дошла до цели...
Но в степи, на волжском берегу,
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.
Зинка
1
Мы легли у разбитой ели.
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, гнилой земле.
Знаешь, Юлька, я — против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.
У тебя есть друзья, любимый,
У меня — лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет...
Знаешь, Юлька, я — против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Отогрелись мы еле-еле.
Вдруг приказ: "Выступать вперед!"
Снова рядом, в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.
С каждым днем становилось горше.
Шли без митингов и знамен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.
Зинка нас повела в атаку.
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам
Через смертные рубежи.
Мы не ждали посмертной славы. —
Мы хотели со славой жить.
...Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?
Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав...
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.
Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Где-то, в яблочном захолустье,
Мама, мамка твоя живет.
У меня есть друзья, любимый,
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом стоит весна.
И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла. ...
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала?!
1944
Два вечера
Мы стояли у Москвы-реки,
Теплый ветер платьем шелестел.
Почему-то вдруг из-под руки
На меня ты странно посмотрел —
Так порою на чужих глядят.
Посмотрел и улыбнулся мне:
— Ну, какой же из тебя солдат?
Как была ты, право, на войне?
Неужель спала ты на снегу,
Автомат пристроив в головах?
Понимаешь, просто не могу
Я тебя представить в сапогах!..
Я же вечер вспомнила другой:
Минометы били, падал снег.
И сказал мне тихо дорогой,
На тебя похожий человек:
— Вот, лежим и мерзнем на снегу,
Будто и не жили в городах...
Я тебя представить не могу
В туфлях на высоких каблуках!..
* * *
Я столько раз видала рукопашный,
Раз наяву.
И тысячу — во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
1943
* * *
Все грущу о шинели,
Вижу дымные сны, —
Нет, меня не сумели
Возвратить из Войны.
Дни летят, словно пули,
Как снаряды — года...
До сих пор не вернули,
Не вернут никогда.
И куда же мне деться?
Друг убит на войне.
А замолкшее сердце
Стало биться во мне
1943
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
| Тёма |
Дата: Среда, 10.10.2012, 16:24 | Сообщение # 159 |
Генерал-майор
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Великая война тащилась
Бои гремели под Москвой
И СССР, подняв всю силу
С фашистской воевал чумой
И в это время, в лесной пуще
Реки Угры, на берегах
Та, легендарная «Катюша»
Страх наводила на врага
Меняя местоположенье
Ракетным, градовым огнём
Уничтожала за мгновенья
Колонны, штаб, аэродром…
Они прошли сто пятьдесят
В тылу у немцев, километров
И смерть неся, система «Град»
Расшатывала немцам нервы
И вот, попавши в окруженье
С фашистами, лицо в лицо
Их командир принял решенье
Прорвать их, силою, кольцо
Товарищ Флёров, капитан
Был командиром батареи
Что б не попал фашистам, план
« Катюши», как воентрофеем
Сквозь грохот боя, дан приказ
Всю уничтожить батарею…Добавлено (10.10.2012, 16:24)
---------------------------------------------
Вот уже который месяц
и уже который год
прилетает чёрный “мессер” –
спать спокойно не даёт.
Он в окно моё влетает,
он по комнате кружит,
он как старый шмель рыдает,
мухой пойманной жужжит.
Грустный лётчик как курортник...
Его тёмные очки
прикрывают, как намордник,
его томные зрачки.
Каждый вечер, каждый вечер
у меня штурвал в руке,
я лечу ему навстречу
в довоенном “ястребке”.
Каждый вечер в лунном свете
торжествует мощь моя:
я, наверное, бессмертен –
он сдаётся, а не я.
Он пробоинами мечен,
он сгорает, подожжён,
но приходит новый вечер,
и опять кружится он.
И опять я вылетаю,
побеждаю, и опять
вылетаю, побеждаю...
Сколько ж можно побеждать?
«Война, для всех война»
|
|
|
|
| fleur_de_lys |
Дата: Воскресенье, 14.10.2012, 21:51 | Сообщение # 160 |
Генерал-полковник
Группа: Модераторы
Статус: Offline
|
Дудин Михаил Александрович
Солдатская песня
Путь далек у нас с тобою,
Веселей, солдат, гляди!
Вьется знамя полковое,
Командиры впереди.
Солдаты, в путь, в путь, в путь!
А для тебя, родная,
Есть почта полевая.
Прощай! Труба зовет,
Солдаты — в поход!
Каждый воин, парень бравый,
Смотрит соколом в строю.
Породнились мы со славой,
Славу добыли в бою.
Пусть враги запомнят это:
Не грозим, а говорим.
Мы прошли с тобой полсвета.
Если надо — повторим.
Солдаты, в путь, в путь, в путь!
А для тебя, родная,
Есть почта полевая.
Прощай! Труба зовет,
Солдаты — в поход!
1954
Соловьи
О мертвых мы поговорим потом.
Смерть на войне обычна и сурова.
И все-таки мы воздух ловим ртом
При гибели товарищей. Ни слова
Не говорим. Не поднимая глаз,
В сырой земле выкапываем яму.
Мир груб и прост. Сердца сгорели. В нас
Остался только пепел, да упрямо
Обветренные скулы сведены.
Тристапятидесятый день войны.
Еще рассвет по листьям не дрожал,
И для острастки били пулеметы...
Вот это место. Здесь он умирал —
Товарищ мой из пулеметной роты.
Тут бесполезно было звать врачей,
Не дотянул бы он и до рассвета.
Он не нуждался в помощи ничьей.
Он умирал. И, понимая это,
Смотрел на нас и молча ждал конца,
И как-то улыбался неумело.
Загар сначала отошел с лица,
Потом оно, темнея, каменело.
Ну, стой и жди. Застынь. Оцепеней
Запри все чувства сразу на защелку.
Вот тут и появился соловей,
Несмело и томительно защелкал.
Потом сильней, входя в горячий пыл,
Как будто сразу вырвавшись из плена,
Как будто сразу обо всем забыл,
Высвистывая тонкие колена.
Мир раскрывался. Набухал росой.
Как будто бы еще едва означась,
Здесь рядом с нами возникал другой
В каком-то новом сочетанье качеств.
Как время, по траншеям тек песок.
К воде тянулись корни у обрыва,
И ландыш, приподнявшись на носок,
Заглядывал в воронку от разрыва.
Еще минута — задымит сирень
Клубами фиолетового дыма.
Она пришла обескуражить день.
Она везде. Она непроходима.
Еще мгновенье — перекосит рот
От сердце раздирающего крика.
Но успокойся, посмотри: цветет,
Цветет на минном поле земляника!
Лесная яблонь осыпает цвет,
Пропитан воздух ландышем и мятой...
А соловей свистит. Ему в ответ
Еще — второй, еще — четвертый, пятый.
Звенят стрижи. Малиновки поют.
И где-то возле, где-то рядом, рядом
Раскидан настороженный уют
Тяжелым громыхающим снарядом.
А мир гремит на сотни верст окрест,
Как будто смерти не бывало места,
Шумит неумолкающий оркестр,
И нет преград для этого оркестра.
Весь этот лес листом и корнем каждым,
Ни капли не сочувствуя беде,
С невероятной, яростною жаждой
Тянулся к солнцу, к жизни и к воде.
Да, это жизнь. Ее живые звенья,
Ее крутой, бурлящий водоем.
Мы, кажется, забыли на мгновенье
О друге умирающем своем.
Горячий луч последнего рассвета
Едва коснулся острого лица.
Он умирал. И, понимая это,
Смотрел на нас и молча ждал конца.
Нелепа смерть. Она глупа. Тем боле
Когда он, руки разбросав свои,
Сказал: "Ребята, напишите Поле —
У нас сегодня пели соловьи".
И сразу канул в омут тишины
Тристяпятидесятый день войны.
Он не дожил, не долюбил, не допил,
Не доучился, книг не дочитал.
Я был с ним рядом. Я в одном окопе,
Как он о Поле, о тебе мечтал.
И, может быть, в песке, в размытой глине,
Захлебываясь в собственной крови,
Скажу: "Ребята, дайте знать Ирине —
У нас сегодня пели соловьи".
И полетит письмо из этих мест
Туда, в Москву, на Зубовский проезд.
Пусть даже так. Потом просохнут слезы,
И не со мной, так с кем-нибудь вдвоем
У той поджигородовской березы
Ты всмотришься в зеленый водоем.
Пусть даже так. Потом родятся дети
Для подвигов, для песен, для любви.
Пусть их разбудят рано на рассвете
Томительные наши соловьи.
Пусть им навстречу солнце зноем брызнет
И облака потянутся гуртом.
Я славлю смерть во имя нашей жизни.
О мертвых мы поговорим потом.
1942
* * *
Я воевал, и, знать, недаром
Война вошла в мои глаза.
Закат мне кажется пожаром,
Артподготовкою — гроза.
На взгорье спелая брусника
Горячей кровью налилась.
Поди, попробуй, улови-ка
И объясни мне эту связь.
Года идут, и дни мелькают,
Но до сих пор в пустой ночи
Меня с постели поднимают
Страды военной трубачи.
Походным маршем дышат ямбы,
Солдатским запахом дорог,
Я от сравнений этих сам бы
Освободился, если б мог.
И позабыл, во имя мира,
Как мерз в подтаявшем снегу,
Как слушал голос командира,
Но, что поделать, — не могу!
Подходят тучи, как пехота,
От моря серою волной.
И шпарит, как из пулемета,
По крыше дождик проливной.
1955
И нет безымянных солдат
Гремят над землею раскаты.
Идет за раскатом раскат.
Лежат под землею солдаты.
И нет безымянных солдат.
Солдаты в окопах шалели
И падали в смертном бою,
Но жизни своей не жалели
За горькую землю свою.
В родимую землю зарыты,
Там самые храбрые спят.
Глаза их Победой закрыты,
Их подвиг прекрасен и свят.
Зарница вечерняя меркнет.
В казарме стоит тишина.
Солдат по вечерней поверке
В лицо узнает старшина.
У каждого личное имя,
Какое с рожденья дают.
Равняясь незримо с живыми,
Погибшие рядом встают.
Одна у нас в жизни Присяга,
И Родина тоже одна.
Солдатского сердца отвага
И верность любви отдана.
Летят, из далекого края,
Как ласточки, письма любви
Ты вспомни меня, дорогая,
Ты имя мое назови.
Играют горнисты тревогу.
Тревогу горнисты трубят.
Уходят солдаты в дорогу.
И нет безымянных солдат.
Наши песни, спетые на войне
Седина отсчитывает даты,
И сквозит тревогою уют.
В одиночку старые солдаты
Песни позабытые поют.
Может, так, а может, к непогоде
Ноют раны у седых солдат.
Песни тоже вроде бы не в моде,
Вроде устарели, говорят.
Может быть, и мы и песни стары.
Высохла кровавая роса.
Новое под перебор гитары
Новые выводят голоса.
Легкие и свежие. Обиде
Не копиться, не кипеть во мне.
Наши песни спеты в лучшем виде,
Наши песни спеты на войне.
Там, где переходы и завалы,
Рваная колючка на столбах,
Умирали наши запевалы
С недопетой песней на губах.
С недопетой песней умирали,
Улыбаясь солнцу и весне.
И ко мне из неоглядной дали
Песня выплывает в полусне.
Песне что — звенеть на вольной воле,
До звезды вытягивая нить.
Только мне какой-то смутной боли,
Что ни делай, не угомонить.
И не надо! Ты меня не трогай.
У Победы тоже боль своя.
А тебе своей идти дорогой
И с девчонкой слушать соловья.
Он поет. Вовсю поет в подлеске.
Ночь тиха. Вселенная глуха.
Над ручьем пушистые подвески
Осыпает старая ольха.
Звезды затихают в хороводе,
Соловьи выводят соловьят.
Может, так, а может, к непогоде
Нынче ноют раны у солдат.
1964
Вечная Слава Солдатам Великой Войны!
|
|
|
|
